Содержание

Жарок был спор настолько, что и Пастухи не сумели обойти его своим вниманием. Даже сама Единая, затворничающая с давних времён, являлась народу... Спорная картина была наконец убрана прочь от глаз людских, дабы не смущать никого более, но осадок оставался. А Бахус всё глубже и глубже уходил то в запой, то в себя, всё чаще и чаще теряя над собою контроль. А тем временем, чёрные тучи рока всё сгущались, подпитываемые беспокойством и озлобленностью, что назревали в Пигстайском обществе...

И ныне можно думать - кто же был неправ?
А был ли мальчик... то есть, был ли вор?
А может, только лишь тяжёлый нрав,
Да плюс усталость, а итог - сыр-бор?
А может быть... А может быть и нет...
Но стоило ли бурю раздувать?
Штормы не спят: то тихо, вдруг - привет!
А сложно ведь потом всё расхлебать...

Новая непогода не заставила себя долго ждать. Начало одного из тяжелейших для Пигстая сезона было окончательно ознаменовано одним памятным собранием на центральной площади.                                                   

Первым голос с импровизированной трибуны подал некто Цицерон, до той поры не слишком часто показывавшийся на людях, хотя и известный в определённых кругах. Вспоминая сейчас его речь, я позволю себе пересказать своими словами лишь суть её, ибо дырявая память вашего летописца не в состоянии восстановить каждую мелочь:

"Жители Пигстая! Аристократы! Хранители славных традиций! Доколе мы будем полагаться лишь на мудрость великих Пастухов, столь же подвержённых усталости и людским слабостям, сколь и мы? Неужели мы не в состоянии все вместе решить, как нам справиться со всеми тревожными знаками, что подаются нам ныне свыше? Грядёт сезон бурь, и в такое время вся сила должна быть сосредоточена в руках тех, кто страдает от него, и тех, кто обладает наибольшим опытом и известностью в нашем обществе. Наше спасение - в создании Демократической Комиссии Независимых Старожилов..."

И сезон бурь грянул...
Некоторые сходу поддержали идею ДКНС, иные так же сходу её отвергли. Третьи